Поиски

И все-таки проблемы не решились,
Лишь от того, что город был спасен
В лице всех жителей, которые лишились
Своих домов. Теперь их рацион
Был крайне скромен. Так договорились,
Что хлеба раздадут всем по кусочку,
Нальют по плошке супа из воды
И двух картошен, — всё эту отсрочку
Давало голоду, которого следы
Увы, проникли даже в эту строчку.

Признания в любви непостоянны,
Когда вся жизнь — скитания во мгле,
Могли б услышать вы от Несмеяны
В такое время ее звонкий смех,
Даже найдись тот самый, без изъяна?
Желаю верить, что, конечно да,
Что в самые тяжелые моменты,
Сведет гораздо ближе вас судьба,
Честней и чище будут сантименты, 

Наверно, так бывает иногда.

———————————

Гед полон был святого вдохновенья,
Порхал, а не ходил, дышал легко,
Однако, понимал, что невезенье
Еще не кончилось; и было решено
Пойти в разведку всем без промедления.
С надеждой жены посмотрели на мужей,
Собрали их в поход, поцеловали,
А Джина лишь стояла в стороне,
И слуги и отец не понимали,
Что происходит в ее светлой голове.

Там бушевала буря, били волны,
Там было не сыскать куска земли,
Там мысли все сомнений были пòлны,
Там разбивались в щепки корабли,
Теряя смысла в океане тонны.
Она обиделась на мелочи судьбы,
Она совсем ведь не хотела отпускать
Его туда, где лишь туман и льды,
Туда, где может ничего он не сыскать,
Кроме холодной стали и вражды.

Гед знал об этом и прекрасно понимал,
Что на прощание она не поцелует,
Что на удачу не подержит вновь кинжал,
Что страхов на душе не заврачует
Своею верой. Он поводья сжал
И растворился в утреннем тумане,
Который, впрочем, никогда не отступал..
Разведчики все понимали сами,
Ведь сколько из них каждый не искал, —
Домой идти своими же следами..

Не находя и лучика светлей,
Теряли люди в поисках надежду,
И в серости унылых этих дней,
Оказывал моральную поддержку
Им только Гед наивностью своей.
Однажды он сказал слова такие:
«И все-таки, друзья, люблю туман,
Он мне казался милым в прошлом мире;
Ночами одеялом был лугам,
А утром поднимался выше, шире..

И растворялся», — и все улыбнулись,
Вспомнив, какие были времена.
И каждый помолился, чтоб вернулись
Они скорей, оставшись навсегда, —
Ушла вода из затонувших улиц..
Разведчики ходили наугад,
Но все же создавали форпостЫ,
Где, красным пламенеющий закат,
Иль светлое явление луны,
Им заменял извечный свет лампад.

В одном из крайних поселился Гед,
С своим вернейшим черным жеребцом,
Зацветшая вода и черствый хлеб,
С промокшим и чернеющим овсом —
Такой раз в день давали им обед.
Не лучшим был, конечно, рацион,
Но Гед держался твердо и легко,
Будто в еде и не нуждался он,
И заходил при этом далеко,
Всецело миссией своей был поглощен.

Все говорили: «Парень, осторожней,
Ты знаешь, ведь иные не вернулись..»
Гед это болтовней считал порожней,
И страхи в нем уж точно не проснулись,
Наоборот, он будто стал нарошней,
Ходить все дальше, возвращаться реже..
В последний раз он взял паек недельный,
Хотя обычно брал гораздо меньше,
Ушел, а скоро почтою отдельной,
Прислали письма с почерком прилежным —

Их точно раз в два дня писала Джина,
Да только вот возлюбленный ее
Не возвращался, не читал, не знал посыла,
Не отвечал, и думал, что уж все;
Знал, что молчанию ее была причина..
В тумане мрачном и холодном так и брел,
Не ведая о новом море чувств, —
А Джина изрезала пол пером,
И слезы лились на колышущийся бюст,
Молясь, чтобы назад он путь нашел..